Вспомним коллег с улыбкой

Вчера, 11:47 | Общество

В День калмыцкой печати хочется вспомнить коллег, которых, увы, нет с нами. Память о них может быть трогательной и одновременно веселой, особенно если их характеризовать как шутников, выдумщиков и острословов. И в праздник работников печати, мне кажется, было бы очень кстати вспомнить о коллегах с доброй улыбкой, извлекая из памяти смешные истории, связанные с ними.
Среди них был Иван Санджи-Горяев, с которым мы учились на факультете журналистики Уральского госуниверситета. Помню немало забавных случаев, в которых он фигурировал. Вот один из них. Однажды в Свердловске мы с Ваней ехали на трамвае в вуз и о чем-то весело говорили на родном языке, смеялись. Мы так увлеченно что-то обсуждали, что напрочь забыли купить билеты. И вдруг на одной из остановок заходит женщина-контролер и объявляет: «Приготовить билеты к проверке!» Ну, думаем, влипли! А между тем она уже подходит к нам и говорит: «Молодые люди, предъявите билеты!» Ваня посмотрел на женщину, а потом на меня и спрашивает: «Энчн юн гинә?» (Что она говорит?) А я тоже удивленно пожимаю плечами: «Кен медлә ю келҗәхнь» (Не знаю, что она говорит). Контролер нас торопит: «Билеты, билеты показали быстро!» Ваня обращается к женщине: «Билеты гиснтн юмб?» (Что такое билеты?) Контролер сердито отмахнулась от нас: «Понаехали сюда, ни бельмеса по-русски не понимают!» И пошла дальше вглубь вагона: «Билеты, билеты к проверке...» Выскочили мы с другом на нужной остановке и давай хохотать!
Позже, окончив вуз, работали в Элисте в печати. На работе Ваня всегда был трудоголиком, а в минуты досуга – душой компании среди сотрудников редакции «Хальмг үнн». В нашем коллективе и поныне помнят его искрометные шутки, а его остроумные изречения до сих пор звучат в часы работы и минутах отдыха, неизменно вызывая дружный смех.
В те годы мы застали журналистов, являвшихся участниками Великой Отечественной войны. Они были не только блестящими знатоками родного языка, прекрасными журналистами, но и непревзойденными юмористами. Ветераны всегда сыпали шутками и прибаутками, беззлобно подначивали друг друга, придумывали смешные истории. Таким был Бембет Дорджиевич Бакаев. Однажды он поехал в командировку с русским коллегой, инвалидом войны, у которого были протезные рука и глаз. Ночь застала их в одном калмыцком селе. Укладываясь спать, Бембет на родном языке предупредил хозяйку, что его напарник больной и может ночью умереть. Взволновавшаяся женщина всю ночь не смыкала глаз. В один из моментов ей показалось, что инвалид перестал дышать. Она дотронулась до его руки и отпрянула назад: запястье было холодным, а на женщину смотрел немигающий протезный глаз постояльца. В ужасе она стала будить Бембета: «Он умер, он умер!» Бакаев сказал: «Ну, умер и умер!», повернулся на другой бок и уснул. Каково же было удивление хозяйки, когда «умерший» утром встал и начал будить Бембета Дорджиевича...
Целую россыпь забавных случаев из жизни газеты помним из повествований неподражаемого рассказчика Бориса Ченкалеева. Многие из них связаны с ветераном войны Лиджи Улюмджиевым, человеком, безусловно, талантливым, постоянно думавшим о своих великолепных очерках, а потому иногда проявлявшим рассеянность и забывчивость. Как-то весной фронтовик, прежде чем зайти в редакцию, встал на рассыпанную во дворе известь, полагая, что это горка снега, и стал об нее тщательно обтирать ботинки. Затем, войдя в здание, прошел по красной ковровой дорожке к столу редактора Ярослава Джамбинова. Поговорил с ним и спокойно удалился, оставляя на глазах изумленного шефа белые отпечатки ботинок на дорожке.
А эту историю я слышал от Николая Авеева, в ней тоже фигурировал Лиджи Улюмджиев. Однажды он узнал, что в гастроном завезли колбасу. Улюмджиев поспешил в редакцию, чтобы поделиться с коллегами новостью о дефицитном продукте. Но, войдя в здание, забыл, о чем хотел сообщить товарищам. Приоткрыл дверь одного кабинета, там сидел Авеев. Николай Хулхачиевич вопросительно посмотрел на Улюмджиева. Тот, в свою очередь, впился взглядом в коллегу, силясь вспомнить, что хотел сказать. Комическая ситуация длилась с минуту. Наконец ветеран вспомнил цель своего прихода и, сказав одно слово «колбаса», закрыл за собой дверь, оставив Авеева в недоумении размышлять, почему его назвали колбасой.
Кстати, в ту пору нехватки всего и вся о том, где в городе продают дефицит, был хорошо осведомлен другой наш ветеран Хошуд Удрюшев. Бывало, придет в редакцию и громогласно объявит об этом. К слову, добрейшей души был человек, у которого всегда можно было занять денег до получки. И юморист был, каких поискать. Помню его известную присказку о своей «любимой девятой жене». Хошуд Халгаевич всегда поражал нас своими остроумными комментариями. Один раз во время обсуждения очередного скандала он сказал: «Если бы каждый журналист получал по рублю за каждый слух, который ему удалось вскрыть, мы бы жили лучше, чем все наши источники вместе взятые!». Каждый его выход был как маленькое представление, которого мы ждали так же, как продолжение любимого сериала.
Словом, пошутить, разыграть и посмеяться в редакции могли и любили многие. Газетной полосы не хватит обо всем рассказать.
Эти светлые моменты свидетельствовали о том, что журналистика не просто и не только серьезная работа. Мы могли рассмеяться даже в разгар самых острых ситуаций, что, возможно, и выручало нас в нашем нелегком, но таком увлекательном деле.
Прошло время, но я верю, что дух этих выдающихся людей продолжает жить в редакционных стенах. Давайте вспомним их с улыбкой и уважением, как того заслуживают эти настоящие мастера своего дела, и шутки, без которых наша работа была бы не столь яркой и насыщенной.

Василий ШАКУЕВ

Видео