Строгая красота

14-03-2016, 17:48 | Культура

Василий ЦЕРЕНОВ

Владимиру Фаворскому суждено было сыграть исключительную роль в истории национальной культуры калмыцкого народа. Оформленная им книга русского перевода эпоса "Джангар" и серия натурных портретов, сделанных художником во время поездки по Калмыкии, стали явлением редкого искусства.
К работе над книгой песен "Джангара" в 1939 году Фаворского пригласили собиратели эпоса писатель Баатр Басангов и поэт Семен Липкин. Первым условием, которое поставил художник, согласившись сотрудничать, была поездка в Элисту для знакомства с народом, его культурой и природой края.
Поездка в Калмыкию явилась для Фаворского первой непосредственной встречей с Востоком. Следует отметить, что также впервые в своем творчестве, если не считать ранних опытов на библейские сюжеты, он обращался к памятнику восточной культуры. Путешествие по Калмыкии обогатило его как художника, принесло много человеческой радости.
Сначала степь поразила художника пустынностью, но, вглядевшись, он с восторгом наблюдал за изящными журавлями, могучими орлами, степными зайцами, сусликами. Перед ним как бы оживали давние мифы: он видел высоких, стройных коров, с рогами, образующими у них над головой солнечный диск, быков со сложным профилем горба и подгрудка, напоминающих экзотичных зебу, горбоносых курдючных овец...
Но человеку по-настоящему интересен только человек. "Прежде всего, я увидел не ленивого, медлительного и тяжеловатого кочевника, писал Фаворский, а легкого, подвижного, в большинстве среднего роста, экспансивного человека, способного к музыке, танцу и актерскому изображению, вообще к искусству".
В Калмыкии художник присутствовал на республиканской олимпиаде национального искусства. Это был яркий праздник смотра народных талантов, степных умельцев. Все участники были в старинной одежде. Они пели, танцевали, играли на различных инструментах, исполняли "Джангар", рассказывали сказки, исторические предания.
Глаз мастера очень зорок. "Тип калмыка, - отмечал он, - разнообразен, но что по большей части поражает - это мягкость черт лица. При широких скулах, которые часто дают правильный овал, маленький нос, не сильный подбородок, у мужчин высокий лоб, откинутый назад, у женщин красивый, круглый. Иногда изящество человека в незнакомых, удивительных для меня формах поражало...".
В Элисте Фаворский знакомился со старинной калмыцкой живописью, с работами современных художников Ивана Нусхаева, Лиджи Очирова. В республиканском музее он исследовал коллекции скульптуры, изделий по металлу, деревянной резьбы. Отметил для себя классические традиции калмыцкого искусства, тенденции более поздних влияний.
На олимпиаде в гардеробе театра художник внимательно изучал калмыцкие костюмы, их орнамент, сочетание цветов. Вглядитесь, например, в костюм Мингияна, первого красавца Вселенной, как именуют его в эпосе, - пышные сборчатые рукава бешмета с узкими манжетами, широкий пояс, украшенный серебром, цветная манишка, ворот белой сорочки, красная кисть, свисающая с серой каракулевой папахи, - все этнографически точно. Жизненной и художественной правды Фаворский требовал и от своих учеников, помогавших ему в иллюстрировании "Джангара". Так, на фронтисписе к двенадцатой песни, выполненном Никитой Фаворским, сыном художника, мы видим одновременно и солнце, и луну. И что же? На юге в летнее время такое явление наблюдается часто. Кроме того, этот прием постоянно использовали буддийские мастера храмовой живописи, подчеркивая единство мира. В поисках точных деталей Фаворский старался ничего не упустить, хотя транспортом был обеспечен далеко не в нужной мере, о чем сожалел Н.Л. Гаряев, председатель Совнаркома республики. Художник побывал в селах Джакуевка, Замьяны, Бергин, Утта, посетил конезавод №80, где зарисовал табунщика Санджи Аржуева, позже погибшего на фронте.
Героев эпоса художник искал и находил в современной жизни. Так, Дора Ланковна, вдова Баатра Басангова, вспоминала, что богатыря Савара он писал с Нальджи Гаряева. Известно, что прототипом Хонгора стал лаганский рыбак Очир Катышев, погибший в боях за Калинин, нынешнюю Тверь. Прообразом Алтана Цеджи послужил чилгирский старик Джимбя Болдырев, с которым Фаворского познакомил Нусхаев. В колхозном кузнеце художник увидел будущего Джангара. Местность под Яшкулем стала пейзажем для фронтисписа к вступлению эпоса. Позже, в Москве, художник обошел запасники Исторического музея, Оружейной палаты, изучая доспехи и вооружение древних воинов.
Главное открытие, которое ожидало Фаворского в Калмыкии, - это люди. Калмыцкий эпос не был для художника чем-то совершенно незнакомым. Он вспоминал, что дома у них хранился сборник академика Б.Я. Владимирцова "Монголо-ойратский героический эпос", не однажды им перечитанный. Но в Калмыкии, наблюдая за выступлениями выдающихся джангарчи Мукебена Басангова, Давы Шавалиева, за слушателями, чутко реагирующими на голос певца, Фаворский был поражен, увидев, насколько живо и реально воспринимают калмыки героев эпоса. С удивлением и легкой улыбкой он писал, что когда использовал этюд с Джимби Болдыревым для образа Шигширги, то старик, узнав об этом, был доволен, но заметил, что художник все-таки напутал, так как он не из рода Шигширги, а Алтана Цеджи.
Фаворский верно почувствовал живое ощущение эпоса, царившее в Калмыкии. Он также хорошо понимал возросшие эстетические требования народа. Художник приходит к мысли, что иллюстрировать "Джангар" необходимо в соответствии с современным народным пониманием его образов, соединяя "реалистические тенденции со стилевыми чертами калмыцкого искусства". Иначе в погоне за древностью характера эпоса можно было потерять конкретное. Здесь, конечно же, сказался его опыт работы над "Словом о полку Игореве". В Третьяковской галерее он изучил древние стенные росписи и иконы и заметил, что живописец очень часто изображал на них современных ему людей.
В работе над иллюстрациями "Джангара" Фаворский придерживался нескольких принципиальных художественных приемов. Преувеличения эпоса художник понимал не как нечто гипертрофированное, величие, мощь богатыря он старался передать осанкой, движением. Герои песен были одеты в костюмы, которые сложились у калмыков в XIX - начале XX веков. Архаический костюм мог отдалить, сделать их чуждыми народу. В боевой одежде допускалась некоторая стилизация. И последнее, хотя "Джангар" исторически возник в Центральной Азии, на Алтае, художник по мере возможности изобразил пейзаж приволжских степей, где калмыки проживали к этому времени свыше трехсот лет.
Фаворским и его учениками к вступлению и каждой из двенадцати избранных песен эпоса, вошедших в калмыцкое и русское издания "Джангара", были сделаны цветные фронтисписы. В книге русского перевода, кроме этого, содержались черные полосные и небольшие иллюстрации в тексте.
Книга эпоса "Джангар" имела исключительный успех, который в немалой степени был обеспечен блестящим переводом Липкина и не менее блистательным оформлением Фаворского. От всей книги, от искусно орнаментированного переплета, от форзаца, украшенного буддийскими символами и элементами древних воинских доспехов, от строгой красоты черно-белых гравюр и цветных левкасов трудно было оторваться, настолько глубок и точен их замысел и безупречно мастерство художника.
Рисунки Фаворского отличались выразительными характеристиками богатырей, тонким проникновением в поэтическую суть эпоса. Казалось, что именно такими, - одухотворенными и отважными, и должны быть герои "Джангара". Это были личности смелые, талантливые, красивые, способные на захватывающий дух подвиги, ибо прекрасна их цель - служение народу и Родине. Точность бытовых деталей, узнаваемость пейзажей делали их особенно правдивыми. Орнаментальные линейки, сопровождаемые видами степных животных, удачные заставки и буквицы дополняли поэтический ряд.
Фаворский создал зримый мир эпической Страны Бумбы, целебный воздух которой окрылял души людей. Сотворенная талантом художника картина полностью отвечала сокровенным представлениям калмыцких читателей, поэтому они сакральное отношение к эпосу перенесли и на рисунки мастера. Книга явила столь высокую культуру кочевнического мира, что даже у Марины Цветаевой возникло подозрение - так ли это?
"Иллюстрации к "Джангариаде" кажутся мне гениальными, писал Семен Липкин. - Художник, иллюстрируя народный эпос, изобразил и народ, и его идеалы, его сердечный мир, его представления о красоте. Великий художник скромно совершил подвиг дружбы и братства".
День, когда Фаворский получил заказ на иллюстрирование "Джангара", он назвал счастливым. Но и его труд получил счастливую судьбу: драгоценным достоянием вошел в художественное сознание народа, как и Калмыкия вошла в сердце художника.
В декабре 1942 года он писал своей ученице Вере Федяевской, помогавшей в исполнении гравюр: "Сейчас работаю над картиной на холсте, небольшой... Тема - праздник в Калмыкии, ну как бы песнь о милых мне калмыках... Я когда-то присутствовал на джигитовке, скакала девушка, все это я и изображаю. Работаю с большим удовольствием". Холст "Военный праздник в Калмыкии" Фаворский в 1959 году передал в дар картинной галерее г. Элисты.
Творческий опыт Фаворского расширил границы и калмыцкого искусства. Сегодня национальный мир калмыцкой культуры невозможно представить без работ великого мастера.
Таков был масштаб дарования Фаворского.

P.S. Вниманию читателей предлагаю портрет Эльзы Каруевой, танцовщицы, из указанной серии художника.

Видео