УЧАСТНИК ПАРАДА 1941 ГОДА В МОСКВЕ

15-04-2021, 16:09 | Общество

Сегодня за семейным столом соберутся члены большой семьи Хулаевых. Они с благодарностью и любовью вспомнят своего отца, деда и прадеда Дорджи Лиджиевича Хулаева (15.04.1921 - 15.03.2000), участника Великой Отечественной войны, заслуженного экономиста Калмыкии. Сегодня ему исполнилось бы 100 лет. Вспомнят, конечно, и его верную супругу Юлию Цеденовну, которую Дорджи Лиджиевич всегда любил и трогательно заботился о ней.
Семья Хулаевых на самом деле большая. Дорджи Лиджиевич и Юлия Цеденовна воспитали шестерых детей, у них 13 внуков, 27 правнуков и пока один праправнук.

УЧАСТНИК ПАРАДА 1941 ГОДА В МОСКВЕ


Они вспомнят, как глава рода в 20 мальчишеских лет 22-го июня 1941 года встретил войну у самой границы СССР, отважно сражался с врагом, был несколько раз ранен, затем депортирован в Сибирь, трудился там не покладая рук, а затем, вернувшись из ссылки, не жалея себя, восстанавливал разрушенную войной родную Калмыкию. Домочадцы, наверняка, поделятся воспоминаниями, каким требовательным и справедливым, честным и принципиальным был Дорджи Лиджиевич.
Биография Дорджи Лиджиевича и его моральные принципы мало чем отличаются от жизни и мировоззрения его сверстников. Многие из них были преданы своей родине, честно служили ей, готовы были за свободу и независимость Отчизны отдать свои жизни. Таковым был и Хулаев.
Он родился в хотоне Найнтахн Троицкого улуса (ныне Целинный район). Из 13-ти детей Дорджи выжил один, поэтому его родители делали все возможное, что зависело от них, чтобы его сохранить. И они радовались тому, что Дорджи рос смышленым и активным мальчиком. Он хорошо учился в школе, отличался активностью в общественной жизни, трудовую деятельность начал в должности заведующего общим отделом райисполкома. И в этом качестве обратил на себя внимание добросовестной работой, за что был рекомендован для поступления в Горьковское военно-политическое училище, готовившее политруков Красной Армии. По тем временам училище представляло собой статус военного вуза. Многие юноши стремились поступить туда. Рекомендация для поступления Дорджи Хулаева в политическое училище была неслучайной, ибо биографические данные вполне подходили для этого: из крестьян, комсомолец, морально устойчив, политически грамотен.
Но поступить в престижное училище было непростым делом. В то время в огромной и многомиллионной стране – всего 4 военно-политических училища, и конкурс при поступлении был очень высоким. Но Дорджи тем не менее сумел успешно сдать все экзамены по необходимым предметам и физической подготовке и стал курсантом.
Время стояло тревожное, предвоенное. Неслучайно тогда в Советском Союзе была популярной песня «Если завтра война», в которой такие слова:
«Если завтра война, если враг нападет,
Если темная сила нагрянет, –
Как один человек, весь советский народ
За любимую Родину встанет».
График учебы был напряженным. В 6 утра – подъем и далее весь день расписан по минутам: физзарядка, прием пищи, политзанятия, строевая, огневая физическая подготовка. Политруки должны были прибыть в войска политически грамотными, физически крепкими, убежденными защитниками Отечества. Таковым был и Дорджи Хулаев, который в конце апреля 1941 года в новенькой форме младшего офицера прибыл в распоряжение Киевского военного округа. Его направили в танковую часть, стоявшую в г. Перемышле, что в Львовской области. 5 мая приступил к обязанностям замполитрука 43-й танковой дивизии.
О первых часах начала войны остались воспоминания Дорджи Хулаева. В тот день он проснулся раньше обычного и услышал нарастающий гул приближающихся самолетов. Выглянул в окно и увидел низко летящие бомбардировщики со свастикой на крыльях. Сразу разбудил товарища, Николая Румянцева. И тут же земля стала содрогаться от разрывавшихся немецких бомб.
Вот записи воспоминаний Дорджи Лиджиевича: «Семь дней мы удерживали в своих руках Перемышль, дважды он переходил из рук в руки. Когда закончилось горючее, зарывали танки в землю, превращая их в неприступные доты. Тогда геройски погибли начальник штаба Фарбер, комроты, старший лейтенант Николаев. Я был заместителем политрука и одновременно башенным стрелком. Дрались за каждую пядь советской земли. Много людей полегло тогда с обеих сторон. Но силы были неравны, и мы с боями стали отходить ко Львову, теряя боевых друзей».
Когда, отступая, советские войска подошли к старой польской границе, к Новгород-Волынску, в одном из боев вражеский снаряд угодил в танк Хулаева, который вспыхнул пламенем. Члены экипажа едва успели выбраться из танка через поддонный люк и отбежать в сторону, как машина взорвалась. Танкисты по-пластунски отползли в высокую рожь. Кругом творилось невообразимое: горела земля, свистели пули и рвались снаряды.
Из воспоминаний Д. Хулаева: «Приподнимаюсь, смотрю – прямо на нас идет цепь немецких автоматчиков. Один из них прет прямо на меня. Мой механик-водитель Приходько из пулемета, снятого с танка, скосил несколько фрицев, из пистолета нескольких положил и я. Немцы открыли ответный огонь. Меня ранило в левую руку и правый висок, да еще в верхнюю челюсть угодил осколок».
Танкистам с раненым командиром Хулаевым с трудом удалось перебраться на противоположный берег реки, где находились красноармейцы. Это случилось 11-го июля 1941 года. Хулаев навсегда запомнил эту дату, ибо именно в этот день лицом к лицу столкнулся с фашистами. Излечение проходил в г. Купянске Харьковской области.
В сентябре 1941 года, выписавшись из госпиталя, прибыл в распоряжение политотдела Горьковского военно-политического училища. Оттуда его направили в Военно-политическую академию им. Ленина на сборы. Из участников сбора был сформирован знаменитый 780-й Особый коммунистический батальон. В его состав вошел и наш земляк. Батальон состоял из 700 коммунистов и кандидатов в члены ВКП (б). Они, добровольцы, затем 7-го ноября 1941 года приняли участие в военном параде на Красной площади, откуда сразу же отправились защищать Москву от фашистов, стоявших у стен столицы СССР.
Красная Армия сумела остановить наступление гитлеровцев на Москву, а 16-го ноября перешла в контрнаступление по всему фронту. И в этих боях отличился коммунистический батальон Хулаева. Как вспоминал в мемуарах маршал К. Рокоссовский, 780-й Особый коммунистический батальон буквально на плечах врага ворвался в Солнечногорск, обеспечив тем самым наступление Красной Армии по всему театру военных действий.
В дальнейшем офицер-политрук Хулаев участвовал в сражениях на различных участках фронтов. И где бы ни воевал наш земляк, всюду его ценили как грамотного политрука, смелого офицера, способного в трудную минуту воодушевить бойцов своим пламенным словом и отважным действием, смело повести за собой в бой подчиненных. Так было в боях и за Волхов, и за Старую Руссу, и за многие другие населенные пункты. В одном из таких боев за Тихвин убили комроты, и Дорджи Хулаев принял на себя командование роты, повел за собой бойцов на штурм элеватора. Но его ранило разрывными пулями в живот, левую руку и левую ногу.
И опять госпиталь, и опять излечение. Выписался в апреле 1942 года. Врачи из-за серьезных ранений решили комиссовать офицера из армии. Но Дорджи Лиджиевич сумел уговорить главного врача оставить его на службе, хотя бы в тылу. Так он оказался в распоряжении политуправления Красной Армии. Там он отвечал за доставку агитационных листовок в авиачасти, которые разбрасывались с самолетов над немецкими территориями. В них на немецком языке объяснялась лживая пропаганда командования третьего рейха, несправедливость войны с его стороны, почему необходимо сдаваться в плен Красной Армии.
Вскоре Хулаева назначили политруком в 51-й полк 3-й стрелковой дивизии, дислоцировавшейся в Кабардино-Балкарии. Затем он служил в Азербайджане, откуда в числе 750-ти политработников батальона был перемещен в Туркмению, где проходили спецподготовку по охране большой тройки: Сталина, Черчилля и Рузвельта в Иране. Во время встречи глав супердержав батальон Хулаева представлял внешнее кольцо охраны. Завершил службу наш земляк в 87-м полку 3-й стрелковой дивизии в Петропавловске.
В декабре 1943 года Дорджи Лиджиевич, взяв отпуск, поехал на родину, чтобы навестить семью и подлечиться. Но вскоре грянула депортация, и фронтовик вместе с народом был сослан в Сибирь. Там, в Омской области, работал зоотехником, а в Тюменской области был завкомом (руководителем заводского комитета профсоюзной организации) рыбозавода.
Летом 1945 года Дорджи Хулаев работал в Хакасии преподавателем военного дела в селе Таштып. Одновременно активно участвовал в профсоюзной работе. И тогда его, как профсоюзного активиста, делегировали в Тобольск на конференцию. Тогда и произошла его судьбоносная встреча с Юлией Манджиевой, его будущей женой. В Хакасии Хулаев работал также старшим налоговым инспектором райфо, старшим бухгалтером райпищекомбината, главным бухгалтером леспромхоза, а его супруга трудилась бухгалтером госбанка, а потом – главным бухгалтером РОНО, продавцом. Пятеро детей у них родились в Сибири, а шестой – по приезде на родину.
По возвращении в Калмыкию супруги всю оставшуюся жизнь прожили в Целинном районе. Дорджи Лиджиевич работал председателем районной плановой комиссии райисполкома, инспектором-организатором министерства производства и заготовки КАССР, заместителем главного бухгалтера производственного колхозно-совхозного Управления, начальником планово-экономического отдела этой организации, а в 1981-м году, будучи главным бухгалтером Управления сельского хозяйства райисполкома, вышел на пенсию.
А его супруга Юлия Цеденовна вплоть до ухода на заслуженный отдых работала бухгалтером. И где бы ни трудились Хулаевы, всюду характеризовались как дисциплинированные и исполнительные работники, добросовестно относящиеся к порученным обязанностям.
Выйдя на пенсию, ветеран на общественных началах возглавлял районное общество инвалидов войны и труда, встречался с учащимися, выступал перед общественностью района на военно-патриотические темы. Дома приводил в порядок свой двор, возился в саду и огороде, радушно принимал гостей и, конечно, следил за новостями в районе, республике, стране и мире.
Дорджи Лиджиевич был очень пунктуальным человеком. Сказал – сделал! Любил порядок, чтобы все у него находилось на своем месте. К этому он приучил своих детей и внуков. По военной привычке придавал большое значение своему внешнему виду: все на нем было тщательно выглажено, обувь всегда начищена до блеска. Таким он был всегда, в том числе и в Сибири. Заслуженный агроном РФ Савха Зунгруев подписал мне свою книгу «Труд, отданный земле», где есть снимок, на котором он и Дорджи Хулаев – в шляпах, добротных костюмах. У Дорджи Лиджиевича плащ перекинут на руку. А на обороте надпись: «Хакасия. 1950 г.».
Хулаев в людях, прежде всего, высоко ценил честность, потому что сам был кристально честным человеком. Ему, как участнику войны, дважды предлагали квартиру в г. Элисте, но он дважды отказался: «Зачем? У меня же есть дом в селе. Отдайте лучше квартиру нуждающимся».
В еде предпочтение отдавал калмыцким блюдам, любил махн-шѳлтәhән, безупречно приготовленный Юлией Цеденовной. В дни юбилеев и праздников радушно встречал гостей. Когда начинали петь, то просил исполнить его любимую песню «Три танкиста». Сегодня его многочисленная родня, вспоминая Дорджи Лиджиевича, думаю, обязательно споет эту песню!
За заслуги перед Отечеством Хулаев награжден двумя орденами Отечественной войны, одиннадцатью медалями. Жизненный путь Дорджи Лиджиевича Хулаева является ярким примером стойкости, нравственности для молодежи.

Василий ШАКУЕВ

Видео