Усадьба князя Серебджаба Тюменя глазами его знаменитых гостей

09-02-2023, 11:36 | Общество

В настоящее время наблюдается интерес к изучению отдельных национальных групп в среде потомков дворянства Российской империи: татарского, башкирского, северо-кавказского, польско-белорусского. Однако облик поместий национального дворянства еще не стал объектом изучения его быта, традиций, системы ценностей.

Немало европейских знаменитостей побывало в гостях у князя Серебджаба Тюменя. Он принимал их в своей роскошной усадьбе, не порывая при этом окончательно с традиционным кочевым образом жизни. Письменные впечатления его гостей, определяемые непривычным для слуха, но ёмким словом «травелог», являются неоценимым источником при воссоздании хроники этих визитов.

В российский научный оборот термин «травелог» ввел британский и американский культуролог и одновременно российский ученый Эткинд А.М.
Принято считать, что травелоги – это книги о путешествиях: путевые дневники, заметки и рассказы, воссоздающие не только быт, культуру, историю места посещения, но и личные эмоции автора от увиденного.

9 августа 1823 года в имении Серебджаба Тюменя побывали два протестантских немецких миссионера из сарептской общины: Генрих Август Цвик и Иоганн Готфрид Шилле. Главная задача гернгутеров, наследников радикальной Реформации, – нести истинное слово Господне представителям других конфессий. В России объектом миссионерской деятельности были избраны калмыки, однако гернгутеры имели слабое представление об их культурных особенностях. К примеру, поездки в Калмыцкую степь в 1815-м году миссионеров Шилле и Гибнера, в 1821-м году – пастора Корнелия Рамна не принесли желаемого результата. Общаясь с калмыками, проповедники с удивлением обнаружили в них не степных язычников с примитивными верованиями, а народ, исповедовавший древнюю религию – буддизм, с которым в Европе в то время были мало знакомы. В мае-августе 1823 года сарептские миссионеры совершили новую экспедицию в шесть калмыцких улусов с целью распространения книг Священного Писания, присланных по распоряжению правительства через петербургский комитет Библейского общества. Им удалось раздать около 300 его экземпляров. Это была последняя миссионерская экспедиция сарептян к калмыкам. Вскоре из столицы поступило решительное запрещение обращать калмыков в гернгутерство, а тех, которые были уже обращены (22 человека), велено было причислить к православной церкви. В том же, 1823-м году эти новообращенные вынуждены были бежать из своих кочевий в Царицын и принять православие, а Шилле – вернуться в Германию. На этом дело калмыцкой миссии завершилось.

В рамках этой экспедиции Цвик и Шилле побывали в гостях у С.Тюменя. Этот визит Цвик описал в своей книге «Путешествие из Сарепты к калмыкам астраханских степей», изданной в 1827-м году в Лейпциге. В ней встречается первое, известное нам, упоминание об уникальном домашнем оркестре, который развлекал гостей во время и после обеда. Под управлением русского дирижера он исполнил отрывки из сочинений немецких композиторов, различные марши. Оркестр состоял из 10-12 музыкально одаренных калмыков. Эти самородки, так называемые «слухачи», способны были воспроизводить музыку по слуху, без нот. Само явление «игра по слуху» – интересный феномен музыкального исполнительства, где ведущая роль принадлежит слуху. Музыкальные инструменты для оркестра были приобретены князем Тюменем в Санкт-Петербурге.

В начале лета 1826 года, когда шло празднование Yрс Сара, московский журналист Гаряйнов А.А. вместе с группой именитых горожан из г.Астрахани провел два дня в имении князя. Он, как и Серебджаб Тюмень, участвовал в войне с Наполеоном, за отличие в Бородинской битве получил золотую шпагу с надписью «За храбрость». В своем живописном рассказе «Праздник в калмыцком улусе» он передал атмосферу подлинно народного гуляния:

«Здесь было на что посмотреть: вот в особой кибитке на коврах сидят кружком пожилые зайсанги. Подле них полныя чаши кумыса и виноградного вина, на деревянных блюдах конина… В другом месте, на гладкой площадке состязуются почти голые борцы; тело их чем-то намазано и светится, мускулы обозначены, во всех членах сила и соразмерность… Недалеко от борцов слепой калмыцкий бард поет национальныя песни…».

Внимание к устройству застолья весьма характерно для усадебной жизни. Гаряйнова поразил обед «со всеми прихотями европейской и калмыцкой гастрономии. Например, лафит [французское красное вино из округа Медок], шампанское, трюфели и вместе с ними отборный кумыс, великолепная часть не телятины, а откормленного жеребенка…Князь Тюмень и другие благородные калмыки предпочитали, однако же, мясо поёнаго жеребенка всякому другому». Именно в кулинарии знакомая по классике «смесь французского с нижегородским» не игнорировала, а всячески подчеркивала и использовала положительные стороны каждой кухни. Участие в заграничных походах русской армии 1813-1814 годов, а также стремление не отставать от столичной моды объясняют увлечение С.Тюменя европейской кухней. С французской «высокой кухней», приравнивающей кулинарию к искусству, русский двор познакомил известный повар-француз Мари-Антуан Карем, работавший несколько месяцев в 1819-м году в Зимнем дворце по приглашению метрдотеля Александра I.

Вечером гостей ожидал бал: «…возвращаемся в покои, танцовальная зала освещена хоть бы в Петербурге, музыка заиграла; новая нечаянность – весь оркестр составлен был из кровных калмыков». Он прекрасно исполнил различные музыкальные вариации, в том числе французскую кадриль, составленную немцем-капельмейстером из мотивов калмыцких песен.

Появление хозяйки бала, супруги старшего племянника князя, описано автором в духе романтизма. Ее образ воссоздан в сентиментально-возвышенных тонах: «прекрасный рост, удивительный, со всеми видимыми и невидимыми совершенствами, стан, чудная белизна, во всю щеку легкий розовый румянец, детские аристократические ручки, ножки – загляденье!.., наконец, поступь, полная неги и грации…». Она прекрасно исполняла вместе со всеми польские танцы. Только под конец бала по убедительным просьбам всех гостей сам пожилой князь согласился показать им образчик народного танца вместе со своей «пригожей племянницей». В описании Гаряйнова танец выглядел следующим образом: «Более получаса, почти не сходя с места, князь и княгиня, друг против друга, медленно подвигались, то вперед, то назад, делая небольшие движения руками и плечами. В том состоял весь танец; мы могли только удивляться его оригинальности, но выражение лиц танцующих доказывало их одушевление – присутствующие калмыки были в восторге». Высказавшись об условности восприятия такой манеры исполнения, автор, тем не менее, приходит к выводу: «иначе нельзя; можно ли порядочному человеку веселиться по-мещански».
22 октября 1829 года (по григорианскому календарю) в имении побывал один из самых выдающихся гостей князя СеребджабаТюменя Александр фон Гумбольдт (1769-1859), знаменитый немецкий естествоиспытатель и путешественник. Его спутниками были минералог Густав Розе и специалист по микрофауне озер и морей Христиан Эренберг. Гумбольдт прибыл в Россию в мае 1829 года. Граф Канкрин, министр финансов, хотел с помощью ученого выяснить, стоит ли использовать найденную на Урале платину для чеканки монет. Гумбольдт воспользовался предоставленной возможностью и, помимо уральских месторождений, объехал всю центральную часть страны, Сибирь. В г.Оренбурге у Гумбольдта появилось желание посмотреть г.Астрахань и Каспийское море, куда они и отправились 14 сентября. 30 сентября достигли г.Астрахани. Оттуда со 2 по 6 октября плавали на пароходе в Каспийское море. На обратном пути в г.Санкт-Петербург 10 октября (по юлианскому календарю) они посетили имение С.Тюменя. Во время обеда, данного в их честь, гостей развлекал оркестр калмыцких музыкантов под управлением русского дирижера. Он отлично исполнил увертюры Моцарта и Россини, а также марши и танцевальную музыку. Гостей поразило то, как калмыцкие музыканты искусно владеют европейскими музыкальными инструментами. Описание этого визита вошло во 2-й том труда Г.Розе «Путешествие на Урал, Алтай и к Каспийскому морю, совершенное в 1829 году А.фон Гумбольдтом, Г.Эренбергом и Г.Розе – Минералогическо-геогностическая часть и исторический отчет о путешествии» (Берлин, 1841г.). Дело в том, что летом 1831 года, уезжая из Берлина в Париж, А.Гумбольдт выразил Г.Розе пожелание, чтобы тот расширил программу своего общего описания Урала и Алтая и включил бы в него и отчет о действиях всей экспедиции, в форме дневника. В этой связи он сообщил Розе много сведений и заметок из своего путевого дневника, включая впечатления от посещения усадьбы С. Тюменя.

В конце XX – начале XXI веков в полной мере началось изучение и развернулась популяризация научного наследия выдающегося ученого-энциклопедиста. Большую активность начали проявлять регионы, которые А.Гумбольдт посетил во время своего русского путешествия. Исследуются, например, такие темы, как «Гумбольдт в Тобольской губернии», «Путешествие А.фон Гумбольдта по Оренбургскому краю». Барнаул становится неформальной столицей изучения научного наследия Гумбольдта.

Наше особое внимание привлекла современная оценка научного вклада ученого, данная немецким профессором О.Этте: «Александра фон Гумбольдта можно понять как научного кочевника, находящегося в постоянном движении, и именно в этом смысле он является гражданином мира». Первый теоретик глобализации кочевал от слова к слову, от науки к науке, от мира к миру. Его мышление взыскует нового мира, в котором человечество будет существовать в согласии и свободе.

(Продолжение следует)
Августа ДЖАЛАЕВА,
Галина ЦАПНИК

Видео