Славный путь фронтовика Пюрви Нармаева

13-03-2015, 18:31 | Память

В 30-х годах репрессировали моего прадеда как кулака. Поэтому моего ааву Пюрвю приютила старшая замужняя сестра. Осенью 1931 года его дядя Нарма Манджиев повел племянника в школу. Но учитель, объяснив, что не сможет принять кулацкого сына, посоветовал изменить фамилию. Так мой аава стал Нармаевым. Окончив школу, затем краткосрочные учительские курсы и Калмыцкий педагогический техникум, работал в селе Тингута учителем.
Когда началась Великая Отечественная война, аава сразу обратился в Тенгутинский сельсовет с просьбой отправить на фронт. Но так как он был единственным учителем в школе, призвали его только в декабре 1941 года. Направили в село Тундутово, где формировался 311-й кавалерийский полк 110-й Отдельной калмыцкой кавалерийской дивизии. В январе 1942 года его назначили заместителем политрука минометной батареи.
По воспоминаниям аавы, все бойцы рвались в бой выполнить свой воинский долг. Боялись, что пока они занимаются подготовкой и хозяйственными делами, война закончится и им не придется повоевать.
Весной 1942 года 110-я кавалерийская дивизия передислоцировалась в район Зимовников-Куберле и поступила в распоряжение командующего Северо-Кавказским направлением, образованным ставкой Верховного главнокомандующего.
К маю 1942 года фашисты подошли к Дону, они готовились захватить Северный Кавказ с его нефтью, затем - Сталинград. Генштабом перед 110-й Калмыцкой кавдивизией была поставлена задача - любыми путями хоть на десять дней удержать вражеские силы на Дону. И задача эта была выполнена. Через Дон по понтонным переправам отходили основные наши войска, население перегоняло колхозный скот. А над всем этим кружились немецкие самолеты и сбрасывали бомбы. На земле был кромешный ад. "Было очень страшно! - вспоминал аава, - как будто остановилось время".
Бойцы 110-й кавалерийской дивизии закрепились на сухом берегу Дона, защищали каждую переправу. Против немцев у них были гранаты и противотанковые ружья, но они выстояли 12 дней, хотя и потеряли счет времени. За это время колхозы успели переправить свой скот, а наши войска - отступить, чтобы готовиться к Сталинградской битве. Пришел приказ отступать и 110-й кавдивизии, потому что на этот берег уже прорвались немецкие танки. Отступление было ужасным: голая степь, жара, в небе постоянно кружили вражеские самолеты.
Затем аава воевал в составе 875-го полка 2-й гвардейской пехотной дивизии. Его снова назначили замполитом роты. Дивизия была отправлена на отдых в г.Нальчик, оттуда - на оборону Северного Кавказа. В одном из боев, немцы обстреливали наши войска сверху, с гор. Фашистов выбили с высоты под прикрытием ночи, взяв их штурмом, забросав гранатами. С призывом: "За Родину! За Сталина!" - вступили с ними в рукопашный бой. В этом бою мой дед был ранен, попал в госпиталь в г.Тбилиси.
После излечения был комиссован, стал инвалидом II группы. За бои на Дону и Северном Кавказе мой дедушка награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени.
Вернулся домой, в Малодербетовский район. Его, как коммуниста-фронтовика, орденоносца, назначили секретарем райисполкома. Работы было непочатый край: восстанавливали разрушенное хозяйство, работали день и ночь, чтобы обеспечить поставки на фронт. Женился 1 мая 1943 года на своей односельчанке, моей ээдже, Ляле Кадаевне Дорджиевой.
А 28 декабря 1943 года моих ааву и ээджу, как и весь калмыцкий народ, подвергли репрессиям и депортировали в Сибирь. В тот день мой аава был в командировке в другом селе. Он попал в другой эшелон. Его сестра и жена попали в Алтайский край, а он - в Красноярский край. Когда везли в телятниках в холодные сибирские края, он вспомнил, что их семью везли туда же тринадцать лет назад, как врагов народа. Ему было горько и обидно. Провоевав год с лишним, совершенно молодым получив тяжелое увечье, награжденный за храбрость орденом, он опять обвинялся в чем-то. А в чем именно, он не знал. Через четыре месяца аава нашел семью. В Сибири мой аава работал сначала учителем. В 1948 году, когда по указу Сталина ужесточились репрессии против калмыков, его освободили от должности. Так как выполнять тяжелую работу он не мог из-за ранения, устроился художником на Алтайский тракторный завод, откуда опять уволили по национальному признаку. Рисовать мой аава начал еще в детстве. Но никогда не мечтал о карьере художника, общественном признании, памятуя о политической ущербности своего социального происхождения. Заняться творчеством ему пришлось в Сибири. У него не было проблемы выбора, которая обычно стоит перед художником: работать на потребу публике или же так, как подсказывает собственный вкус и художественное чутье?
Ему тогда, в 1944 году, необходимо было прокормить себя и свою семью. Положение казалось безвыходным. И он простым карандашом начал рисовать портреты местных жителей. Женщины приносили ему снимки мужей, сыновей, погибших на фронте. Дедушка рисовал и их портреты. Вскоре приобрел масляные краски и стал писать настенные ковры. Старался разнообразить сюжеты. Для своих земляков рисовал калмыцкую степь, окрестности Ики-Бухуса. Его дар был замечен. Он не знал отбоя от заказов. Также до возвращения на родину работал фотографом.
Изобразительное искусство - это особая сфера человеческой деятельности. Иногда, чтобы понять картину, нужно почувствовать ее особую красоту, которая может проявляться в самой теме, в цвете, музыкальности, пластике ее решения. У нас дома на стенах висят картины моего деда. Две из них: "Савр тяжелорукий" и "Хотон Кару Манджиева" он подарил на память мне как единственному наследнику рода, две картины - моей сестре. И другие свои работы он рисовал на память внукам, детям и родственникам. Его особо волновала проблема нравственной и исторической ответственности человека. Этой теме посвящены его последние картины "Хотон Кару Манджиева" и "Высылка кулаков на Урал". Поэтому он составил для меня генеалогическое древо нашего рода, начиная с середины XVIII века.
Дедушка с бабушкой прожили долгую, трудную, но счастливую жизнь. Они воспитали шестерых детей, младший из которых - мой папа. Всем они дали высшее образование: трое из них - врачи, двое учителей и один инженер- механик. В настоящее время у них одиннадцать внуков, пять правнуков.
Несмотря на свой возраст, аава вел активную общественную жизнь. Он был коммунистом и до последних дней оставался членом партии. Не понимал людей, менявших партии и политические пристрастия. С удовольствием встречался с молодежью, делился с ними воспоминаниями о прожитой жизни, которая является неотъемлемой частью истории нашей страны. Летом 2002 года принимал участие в поездке на Дон, организованной правительством РК, по местам боевых действий 110-й калмыцкой кавалерийской дивизии.
Исследуя свою родословную, я духовно обогатился, узнал много интересного. Мне было очень интересно просматривать историю страны и республики через призму своей семьи. Я убедился, что богатство - это знания, полученные в ходе беспрестанного поиска.

Пюрвя НАРМАЕВ,
внук

Видео